Художник Василий Дмитриевич Поленов приехал в Москву весной 1878 года.
После кровавых событий русско-турецкой войны, свидетелем которых он был, находясь в качестве военного корреспондента при русской армии в Сербии, Москва показалась ему местом сбывшихся грез. Весна окутывала зеленой дымкой тихие арбатские переулки, полные грустного очарования старинные дворянские особняки, белые стены церквей... Именно здесь, в центральном районе старой Москвы, захотелось поселиться художнику. Из небольшого окна его комнаты виднелась церковь Николы на Песках, за ней за забором мирно доживал последние свои дни барский дом с обветшалыми колоннами. Он казался таким же старым, как и его последняя владелица.
Поленов видел ее иногда в утренний час, когда, опираясь на руку статной барышни, она медленно прогуливалась по дорожкам забытого сада... Он подолгу наблюдал, как зажигается солнце в золоченой маковке колокольни церкви Николы и как уплывает прочь, тая над ней в синеве, светлое облачко. Мир! Тишина! И какое вокруг радостное оживление: осталась позади тревожная зима, и будто с ней, с этой зимой, что-то страшное исчезло безвозвратно, и все готовится принять лучшую жизнь, бодрую и разумную.
Поленов близ своего дома писал церковь, белую до голубизны, дом с колоннами за накренившимся забором, притихшие сарайчики, нежную зелень весны, женщину, несущую воду, мальчонку, сорвавшего золотой венчик одуванчика и удивляющегося, как он похож на солнце.
Щедрый, восторженный, звенящий гимн свету, жизни, миру! А всего-навсего - просто московский дворик, тихий, незаметный, спрятавшийся в глубине арбатского тупичка от непрерывного потока улицы, звона неугомонных копок, торопливого крика разносчиков газет.