В СТРАНЕ ХУДОЖНИКОВ

Первая поездка Третьякова за границу завершилась путешествием в Италию - страну, о которой он так много успел прочитать, страну, которая была мечтой для многих художников, страну, где работали многие из славных русских мастеров.

В Италию Третьяков отправился один, расставшись со своими спутниками в Турине. Он проехал от Венеции до Неаполя, осмотрел прославленные итальянские музеи, побывал в легендарном городе Помпее и подымался на Везувий.

Он не знал итальянского языка. Бойкие итальянские мальчишки, уличные продавцы, видя молчаливого иностранца, наперебой предлагали купить цветы, рыб, птиц. Третьяков молча откланивался и тихо говорил: "Grazia" (спасибо). Это не унимало озорных продавцов. Тогда он неожиданно громко вскрикивал: "Basta!" - и раскрывал черный дождевой зонт. Мальчишки в испуге разбегались.

Италия поражала и радовала Третьякова. "Ну и страна же у ваз Италия,-говорил он, смеясь, одному знакомому художнику,- у нас проснешься - идет дождь, и днем дождь, и спать ложишься - дождь. А у вас - выйдешь из Неаполя - солнце, едешь на пароходе на Капри - дождь, приехал на Капри - солнце, идешь гулять - ливень, промок, приедешь в Неаполь - сухой".

В Риме Третьяков побывал в мастерских русских художников, посланных в Италию по окончании Академии художеств. Он познакомился там с молодым архитектором А. С. Каминским и сразу заказал ему акварель, купил несколько рисунков.

Каминский, высокий, энергичный, остроумный, очень Третьякову понравился. Они разговорились по душам. Еще свежи были воспоминания о времени, когда жили в Риме Сильвестр Щедрин, Орест Кипренский, Александр Иванов, Карл Брюллов. Еще можно было приобрести их работы, хотя цены на них повышались с каждым годом.

Третьяков высказал Каминскому сокровенное желание иметь в своей коллекции портрет археолога Ланчи работы К. П. Брюллова. Портрет принадлежал племяннице Ланчи Виктории и, кажется, продавался. Каминский ответил, что приобрести портрет не так просто, с каждым годом он стоит все дороже. Однако обещал сделать все возможное, чтобы добыть портрет для Третьякова, для России.

Прошло немного времени, и Третьяков получил от Каминского письмо: "Портрет Ланчи куплен". Третьяков был счастлив.

Конечно, ни Третьяков, ни Каминский не могли и предположить тогда, что в дальнейшем их пути надолго соединятся и что Каминский станет первым архитектором той галереи, для которой он помог приобрести замечательный портрет кисти Брюллова.