Только ли зрелище?

Не раз приходилось слышать от некоторых посетителей лавры о богослужениях как лишь о театрализованных действиях, в которых якобы раскрываются реальные исторические события. Эти же посетители восторгаются церковным пением, мерцанием огней, разноцветьем и блеском одежд, плавностью движений служителей культа. Другие считают, что культовые обряды в православии - народные, исконно русские. Как-то в толпе, созерцавшей богослужение, проходившее под открытым небом, я услышал: «Вот она - Русь великая...»

Заметим, что перечисленные мнения и реплики поверхностны, больше похожи на первые впечатления, они не затрагивают суть явления. Дело обстоит куда сложнее, чем представляется некоторым посетителям лавры. Театрализованность, зрелищный характер культа - это лишь его форма, внешняя оболочка. Современная наука определяет религиозный культ как совокупность религиозных действий людей, обусловленных религиозными идеями и чувствами, целью которых является стремление повлиять на сверхъестественные объекты религиозной веры. В православии его последователи верят в сверхъестественного, мифического, несуществующего бога, с которым связан целый комплекс представлений: о его всемогуществе и о греховности человека, о спасении, душе и ее бессмертии, о воскресении из мертвых, о страшном суде и загробном воздаянии...

Предельно кратко выразил значение культа богослов П. А. Флоренский, в свое время преподававший в Московской духовной академии. «Ступени обряда, - писал он, - уводят с земли на небо...» Происхождение культа он рассматривал с религиозно-идеалистических позиций, считая его самой первичной человеческой деятельностью. Истоки же самого культа он видел в так называемой феургии, то есть богоделании.

Между тем, как известно, основой жизни людей являлся и является их труд. Религию, а вместе с ней и культовую практику порождают слабость и ограниченность трудовой деятельности. Не имея возможности добиться желаемых результатов реальными, естественными средствами, люди начинают прибегать к средствам иллюзорным - культовым действиям. Следовательно, культ обусловливается не «внутренней потребностью общаться» с богом, как говорят богословы. Истоки его - в неразвитости производства, ограниченности людей, их незнании, неумении объяснить многие явления окружающего мира.

Большая часть элементов христианского культа, средств и способов их использования была заимствована христианами из других религий. С введением христианства, а именно православия, на Руси - официально это произошло в 988 году - здесь появились христианские обряды и праздники. Таким образом, их нельзя считать исконно русскими, народными. А пришли они, как и православие в целом, из Византии.

И уж, конечно, нельзя судить о величии Руси по церковному богослужению. Ее величие - в труде, подвигах народа, его мирном созидании, в достижениях культуры, имеющей мировое значение.

Церковь придает большое значение культово-обрядовой практике. Ей отведено немало страниц в изданной Московской патриархией в 1986 году книге-альбоме «Троице-Сергиева Лавра». Помимо очерка об историческом и современном состоянии лавры в ней есть глава под названием «Литургическая жизнь», в которой дается обзор уставных обязанностей насельников в осуществлении культа, начиная с простых молитв и кончая самой литургией.

Многие действа, совершаемые в лавре, направлены прежде всего на прославление бога, богоматери и основателя монастыря Сергия Радонежского. Этой цели служит и религиозная атрибутика. Куда бы ни бросил посетитель взор - все должно напоминать о них. Церковь считает человека греховным, слабым и беспомощным, а потому ему следует непрестанно молиться, «в страхе и трепете совершать дело своего спасения».

Постоянно во всех службах людям здесь стремятся внушить веру в реальное существование сверхъестественного. Да и не только в службах.

Каждый, кто приходит в лавру, невольно останавливает взгляд на ярко расписанной, с резными колоннами Надкладезной часовне. Нижний ее ярус - четверик, от которого ввысь уходят три яруса восьмериков, увенчанных позолоченным куполом. В лавре это сооружение почитают как «особую святыню», поскольку часовня была построена над «чудотворным» родником. Действительно, во время ремонта паперти Успенского собора кто-то из рабочих глубоко копнул землю, и из нее забил родничок. Духовенство приписало это новым чудесам Сергия; воду объявило святой. И над родничком была поставлена вначале деревянная, а потом каменная часовня. Сейчас лишь ее название напоминает о том, что место связано с некогда бившим родником. В XIX веке источник иссяк. Однако такая неожиданность не смутила церковные власти. Из посада подвели воду к часовне, продолжая объявлять ее «святой» и целебной. При неисправностях в водопроводной сети на дверях часовни можно видеть большой замок.

В связи с этим бывший богослов А. Осипов запечатлел в своих воспоминаниях «Мои архиереи» любопытный диалог:

«Как-то к Леониду (архимандриту Троице-Сергиевой лавры), который находился в Ленинграде, обратился профессор Н. Д. Успенский, знаток литургии и устава, церковной музыки и пения.

- Отец Леонид! У меня к вам будет просьба. Скоро я буду у вас в Лавре. Хочу водички от святого колодца привезти. Вы уж там подготовьте какую-нибудь подходящую бутылку или маленький бидончик.

- Ну что вы, Николай Дмитриевич! Колодец-то для народа. Для поддержания веры. А мы-то, скажем откровенно, знаем, что источник преподобного иссяк еще в прошлом веке и вода к колодцу подведена из городского водопровода...» (Мир человека: Сборник. М., 1971, с. 66)

А вот еще одна «святыня», которая существует здесь уже не одну сотню лет и тоже «для поддержания веры», - рака с так называемыми нетленными мощами Сергия Радонежского. Установлена она в Троицком соборе, справа у иконостаса. Поражает богатство ее убранства. Гробница выполнена из серебра. Над ней на четырех фигурных столбах сооружена сень. Все детали из драгоценного металла покрыты великолепным чеканным орнаментом. Около постоянно толпится народ. С утра до вечера здесь монах читает и распевает религиозные тексты, посвященные святому. Такой помпезностью и торжественностью гробница притягивает верующих.

Пожалуй, нет в лавре службы, чтобы не упоминали на ней имя ее основателя. Многочисленные легенды распространяются о нем, о его святости и чудодейственности. Сергий, по словам авторов акафиста, «скорый помощниче и преславный чудотворче», «душ немочных исцеление». Духовенство в своих обращениях к верующим говорит о «нетленности» тела Сергия, о «целебоносном» значении его мощей. До сих пор воспроизводится миф, созданный в средневековую пору, во времена, когда происходила канонизация основателя монастыря.

Конечно, распространители мифа надеются, что верующие или не знают, или забыли о событии, происходившем здесь, в Троицком соборе, 11 апреля 1919 года. А именно в тот день был развеян миф о «нетленности» мощей. При большом стечении народа, участии представителей Советской власти и духовенства, медицинских экспертов гробница была вскрыта.

Предоставим слово одному из очевидцев:

«Нетленных мощей, как и следовало ожидать, в результате вскрытия не оказалось. Полуразвалившийся череп и растирающиеся в порошок кости, вата, прядь волос русо-рыжеватого цвета, тщательно завернутая в провощенную бумагу недавнего происхождения и оказавшаяся в черепе, масса моли, личинок и бабочек, кусочки грубой деревенской полуистлевшей материи - вот и вся «загадка» гроба.

Все слишком просто, слишком естественно.

- Мощей нет!.. - резюме, которое слышишь сейчас в толпе» (Горев М. На «вскрытии»: (Впечатления очевидца) // Революция и церковь, 1919, № 6-8, с. 56).

Внимание к культу проявляется также в том, что за последнее время церковь установила несколько новых праздников, посвященных соборам местных святых - ростово-ярославских, тверских, смоленских, тобольских и др. Был учрежден и праздник под названием «Собор радонежских святых».

Введение соборов надо рассматривать как одну из тенденций в стремлении церкви, в частности лавры, активизировать культовую практику. Ведь в связи с провозглашением дня памяти новых соборов появляются дополнительные предметы культа и другие его атрибуты - иконы, службы, акафисты, приделы с престолами, то есть новые объекты поклонения.

Причем заметен в организации собора и новый элемент: если раньше в его состав вписывали святых по принципу «просиявших» на данной земле, то для создания собора радонежских святых географические рамки были значительно расширены. Так, в список включены святые с земли Серпуховской, Звенигородской, Коломенской, Калужской, Чухломской, Пермской и т. д. Всего же в список внесено около 70 имен.

К вопросам, связанным с культом, обращаются нередко и в проповедях, произносимых в храмах лавры. Мне неоднократно приходилось видеть и слышать лаврских проповедников.

Помню, был на одной из проповедей. В храме находились в основном пожилые и преклонного возраста женщины. Некоторые плакали. Уже потом, выйдя из храма, разговорился с одним молодым человеком. Он тоже слушал и видел реакцию верующих. В разговоре со мной удивлялся: «Почему слова, только лишь слова, так сильно могли подействовать на них?»

Вряд ли этому надо удивляться. Сказанное слово, да еще с чувством, да еще в особой обстановке, всегда может вызвать у слушателя глубокое эмоциональное переживание.

Церковь издавна использовала для формирования религиозного сознания у своих последователей целый комплекс средств воздействия. И одно из них - проповедь. Ей отводилось и отводится важное место. Кстати, замечу, что искусство риторики было заимствовано христианством из античной культуры.

В самые ранние времена становления новой религии, по словам греческого оратора Элия Аристида, христиане презирали древнюю образованность, хотя сами не могли и двух слов связать. Позднее (в IV веке н. э.) они все-таки обратились к греческой классике. Василий Кесарийский, один из отцов церкви, изучал речи Перикла и Демосфена. К этому же наследию обращался и другой отец христианской церкви - Иоанн Златоуст. Слово стало инструментом действенного распространения вероучения, убеждения, воздействия на умы. Иоанн Златоуст довел проповедь до наивысшей утонченности. А вокруг его имени до сих пор на территории лавры складываются и повторяются легенды.

Были и в лавре свои ораторы - такие, как Гедеон Криновский, Платон Левшин, Филарет Дроздов. Тексты проповедей, произносимых ими, прежде всего доносят основную классово-тенденциозную направленность - примирение интересов эксплуататоров и эксплуатируемых.

Почему же и ныне проповеди придается большое значение? И как к ней относятся верующие?

В беседах с людьми верующими удалось выяснить, что часть из них не знает чина богослужения, признается, что трудно следить за последовательностью отдельных его элементов, не разбирает, вернее, не понимает слов, употребляемых в песнопении. Одна женщина призналась: «Для меня в службе одно слово понятно - Господь; остальные и не пытаюсь разбирать, по-книжному они говорятся и поются».

Однако часть верующих охотно слушает проповедь и пытается уловить и понять сказанное в ней. Для них проповедь является популярным, доступным изложением основ вероучения. Проповедники нередко обращаются к таким бытовым, жизненным ситуациям, в которых может оказаться любой, слушающий их.

Следует сказать, что воздействие слова усиливается еще и потому, что оно звучит не само по себе, а входит непосредственно в богослужение, происходящее в храме. Проповедью нередко подводят итог религиозному действу. В ней в словесной форме повторяется многое из того, что было в богослужении.

В ходе проповеди большое внимание уделяется эмоционально-психологическому воздействию на верующих, учитываются эмоциональные свойства речи, слова и особенности их восприятия. Она длится 20-25 минут. За это время некоторым проповедникам нередко удается довести основную массу верующих до состояния сильных эмоциональных переживаний.

Советский врач-психиатр А. Н. Лук в своей книге «О чувствах, юморе и остроумии» приводит перечень основных эмоций и чувств. Он разделяет их на положительные, нейтральные и отрицательные. Анализируя проповеди, приходишь к выводу: они направлены на формирование у человека преимущественно последней группы эмоций, в которой преобладают скорбь, тоска, печаль, отчаяние, тревога, боязнь, испуг, страх... Для религиозного настроения данные чувства, по убеждению проповедников, являются главными, определяющими.

Первое, к чему стремятся и чего пытаются достигнуть церковнослужители, - внушить слушателям веру в реальность сверхъестественного. О вере говорится в каждой проповеди. Во что, как, для чего верить? Какой должна быть вера? На эти вопросы пытаются ответить своим слушателям церковные ораторы.

Идеал верующего они видят в человеке, беспрекословно выполняющем требования церкви, не подвергающем сомнению истинность веры и постоянно думающем о боге. «Ничего нельзя делать без Бога, надо постоянно о нем думать. Всякую работу, даже мелкую - чулок штопаешь, идешь ли куда, - постоянно надо помнить о нем», - наставлял один из пастырей.

По мнению проповедников, Библия, или, как еще ее называют, священное писание, - это единственная книга для верующего, по которой он должен соизмерять свое поведение, из которой он черпает все знания. «Библия - драгоценнейшая книга из всех на земле, - вещал один проповедник. - Надо читать и изучать ее. Скажут, память плохая. А потому и плохая, что не уверовали». И обязательно- ссылки на примеры уверовавших. Здесь и дева Мария, и Симеон Богоприимец, и «святые отцы», и известные миссионеры, и различного рода «мученики» за веру. Эти примеры подкрепляются именами наших соотечественников, знаменитых людей, нередко представителей русской интеллигенции: «Наши великие русские писатели и поэты тоже искали слово божье. Федор Михайлович Достоевский призывал людей искать его для спасения. Поэт Лермонтов писал: «Но есть и божий суд... Есть грозный суд: он ждет; он не доступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед».

Если глубже вникнуть в эти строки, вырванные из текста бессмертного произведения «Смерть поэта», то станет ясно, что для выражения основной идеи М.Ю.Лермонтов прибегнул к символике, характерной для миропонимания человека той эпохи. Ему ведь принадлежат и такие строки:

 ...Но что такое ад и рай 
 . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 . . . . . . . . . . . . . . . . . 
 Не для толпы ль доверчивой, слепой, 
 Сочинена такая сказка? - я уверен, 
 Что проповедники об рае и об аде 
 Не верят ни в награды рая, 
 Ни в тяжкие мученья преисподней. 

Здесь ярко выражены присущие поэту свободомыслие, антиклерикальная направленность в его творчестве. Нельзя без оговорки принять и мнение о Достоевском как об истовом религиозном пророке, проводнике церковной веры в бога и бессмертие души. Оно проистекает из недр русского философского идеализма. Действительно, если судить по «Дневнику писателя» и письмам, то именно таким и предстает перед нами личность Достоевского. Но все-таки главное у художника - его творчество, в данном случае книги, им написанные. В них мы находим не только осуждение слепого, невежественно-корыстного богопоклонства, но и беспощадное изображение кризиса, а порой и настоящей агонии религиозного мировоззрения. Герои писателя ищут истину, мучаются, сомневаются, бунтуют. «Он из тех, которым не надобно миллионов, а надобно мысль разрешить», - говорит Алеша об Иване Карамазове.

Но священнослужители отнюдь не стремятся раскрыть эти глубины мировоззрения писателя. Для них главное, пусть на отдельном, частном примере из его жизни, усилить веру в сознании своих слушателей. Причем они ратуют не просто за веру, а за веру «глубокую», которая связывается с восприятием идеи греховности земного мира. Здесь можно уловить такую прямую зависимость: вера тем сильнее, чем более человек осознал бренность земного, расчистив тем самым путь в «царство небесное». Идеей греховности принижаются земные ценности и возвеличиваются «потусторонние». Верующих призывают верить в их существование и стремиться к ним. Одна проповедь так и начиналась: «Земля - место юдоли, скорби и страдания». Земная жизнь многообразна и пока еще не идеальна. В ней много проблем, есть и люди, своими поступками заставляющие страдать других. На церковном языке такие поступки и называются греховными. Однако, по религиозным представлениям, главный грех - это грех маловерия, отступление от бога и божественных предписаний.

«Может ли человек очиститься от греховного, от совершенного зла?» - спрашивал один проповедник. И вот какую притчу привел в ответ. Некий священник совершил грех, за который полагалась смертная казнь. Испугался он и убежал в Казань. Принял там магометанскую веру и стал военачальником в Казанском ханстве. Под конец жизни послал митрополиту московскому покаянное письмо, получил прощение и умер. «Вот так, братья и сестры, - говорилось в заключение проповеди, - он умер фочищенным от греха. Так и мы должны покаяться перед Господом в грехах».

"Спрашивается, а как же искупить позор перед людьми, или, как любят выражаться богословы, перед ближними? Оказывается, перед ближними ответа никто не обязан держать, во всяком случае, это не главное. Главное - глубокая вера в бога. Перед ним-то и должен человек трепетать, пребывать в страхе, идти в храм, замаливать свои грехи, то есть приближаться к личному спасению. А что же ближний? Да, для него надо совершать добрые дела, но только угодные богу. А богу угодно, как выясняется, все, что связано с верой в него. Круг замыкается не на человеке, а на боге. По христианскому мировоззрению, высшим долгом людей является их служение богу. Более того, человек - всего лишь исполнитель божьей воли.

Следовательно, религиозная мораль не может не ограничивать творческие возможности человека. Она принижает значение его сил и чувство собственного достоинства.

Большинство паломников лавры - люди пожилого возраста, они верят с детского возраста. В то же время среди них немало людей, попавших в неблагоприятные обстоятельства, не нашедших в себе сил, чтобы бороться, не получивших поддержки у других и оказавшихся в одиночестве. Часто подобные обстоятельства и являются причинами, побудившими людей идти в церковь.

Очень просто сказала об этом одна верующая, с которой мне довелось беседовать на территории лавры: «Да что наша вера! Когда нам плохо, мы и вспоминаем Бога, а когда хорошо - забываем его». Как тут не привести слова великого русского физиолога И. П. Павлова: «Вера нужна слабым, сильным она ни к чему».

Созданная в лавре религиозная обстановка накладывает сильный отпечаток на сознание и поступки верующих. У каждого богомольца свои мотивы посещения лавры. Сюда приезжают часто со своими бедами и горестями. После долгого утомительного пути верующие приносят в храм молитвы и... деньги. А что получают взамен? Иллюзорную надежду, что когда-нибудь, в иной жизни им «воздастся за все сторицей».

Люди приезжают сюда на день, два и больше. Сидят на скамьях, ступенях лестниц, на траве, а то и прямо на каменных плитах. До сих пор сюда приводят и больных. Мне доводилось видеть здесь слепых, хромых и душевнобольных, припадающих с молитвой к раке с мощами Сергия в надежде на исцеление. Сколько же напрасных надежд было связано с верой в сверхъестественное!

В наши дни количество верующих паломников заметно уменьшилось. В дореволюционное время пасха, например, собирала здесь до 30 тысяч человек. Сейчас в этот праздник на Маковец приходит до 6 тысяч. Причем среди них верующих - небольшая часть. Остальные хотят посмотреть древний ритуал крестного хода, после которого покидают лавру.

Таким образом, в лавре совершается еще много обрядов, с помощью которых верующие удовлетворяют свои религиозные потребности. В таких обрядах отражаются элементы первобытной культуры, возвращающие сознание человека к его ранней стадии существования - первобытности. В этом и проявляется мировоззренческая несостоятельность религиозного обряда.