Чесменский зал

В середине XVIII века этот зал, расположенный перед Тронным, носил название Аванзала. В нем прибывшие на прием официальные лица ожидали начала церемониала.

Ф.-Б. Растрелли поместил Аванзал в той части здания, где к основному объему дворца примыкает с юга сильно выдвинутый в Верхний сад флигель с большой Светлой галереей. Находясь в северо-западном углу, зал открывает парадную анфиладу. На окно этого зала ориентирована ось анфилады, создавая зрительный выход ее за пределы дворца.

О первоначальной отделке интерьера известно из документов. Стены его покрывали деревянные щиты, богато декорированные золоченой резьбой. В характере последней были выполнены и многочисленные бра.

В июле 1751 года Канцелярия от строений заключила договор с художником Лоренцо Вернером о написании живописного плафона для Аванзала за пять месяцев.

За год до этого "вольный живописный мастер" Лоренцо Вернер, происходивший из Южной Германии или Швейцарии, уже написал плафон в одну из комнат восточной части дворца.

Плафон Аванзала изображал богиню Цереру, вручающую первому землепашцу Триптолему колосья. В образах героев античной мифологии прославлялось процветание крестьянской России под "мудрым" правительством Елизаветы Петровны.

Великолепная орнаментальная живопись, выполненная живописным подмастерьем Иваном Бельским, окружала центральную часть зеркала потолка и переходила на падуги.

В 70-х годах XVIII века зал переделывается архитектором Ю. М. Фельтеном.

Все золоченые украшения были сняты. И мастера Насонов и Бернаскони приступили к созданию нового, на сей раз изысканного лепного декора в строгих классических формах.

От старой отделки сохранились лишь паркет с крупным звездчатым рисунком, плафон Л. Вернера, да снятые было зеркала в простенках "зеркального дела ученик Андрей Руксвишников" вновь ставит на те же места.

17 июня 1779 года из Академии художеств прибыли 4 барельефа и 4 медальона для установки на стенах, а еще за полгода до этого стены зала украсили 12 огромных живописных полотен, сюжетом для которых послужили события экспедиции русского военно-морского флота в архипелаг Эгейского моря и победа над турками при бухте Чесма 26 июня 1770 года.

Эта победа явилась одной из самых ярких страниц русской военной истории второй половины XVIII века. Восторженно отзывался о ней Вольтер. В России в память о победе отечественного флота воздвигается ряд монументов.

Своеобразным памятником Чесменскому сражению явился и ансамбль декоративного убранства парадного зала Большого петергофского дворца. Зал стали называть Чесменским.

Прославлению победы служит и лепной декор зала. Над четырьмя дверями изображены трофеи - турецкое оружие, чалмы, султаны. Гирлянды лавровых листьев, орденские ленты, обвитые вокруг картинных рам, изображения античных героев-полководцев, турецкие полумесяцы и, наконец, дельфины - символ спокойного моря.

Удачно скомпонованные, свободно моделированные и тонко проработанные барельефы над дверями были исполнены намазным способом, без предварительной отформовки. Это придавало им неповторимую живость и индивидуальность, свидетельствуя о незаурядном мастерстве их создателей.

Но основным элементом отделки являются 12 живописных полотен, написанных немецким живописцем Филиппом Гаккертом в 1771 - 1772 годах. На картинах изображены драматические моменты ночного боя при Чесме и уничтожение всего турецкого флота.

Исключительно интересное описание коллекции картин Гаккерта оставил немецкий поэт Иоганн Вольфганг Гете, использовав в нем и автобиографические записки самого художника. Гете хорошо знал Гаккерта, путешествовал с ним по Италии, брал у него уроки живописи.

Картины были заказаны Гаккерту русским правительством. Художник писал их на основании впечатлений участников сражения графа А. Орлова, адмиралов Г. А. Спиридова, С. К. Грейга и других офицеров.

На одной из картин (правая верхняя картина на восточной стене) изображен момент гибели флагмана русской эскадры фрегата "Святой Евстафий", загоревшегося во время боя от пожара на турецком корабле "Реал Мустафа". При написании полотна художник сначала допустил ряд неточностей, которые объяснил тем, что ему никогда не приходилось видеть горящее судно. Чтобы предоставить ему такую возможность, по приказанию Екатерины II в Италии, на рейде порта Ливорно был взорван 60-пушечный русский фрегат "Святая Варвара". Европейские газеты писали об этом событии подробнее, чем о самой Чесменской битве. Расточительность русского правительства, не пожалевшего боевого судна для того, чтобы художник мог правдиво написать один из многих драматических эпизодов боя, поразила Гете.

Другое полотно изображает момент гибели всего турецкого флота в Чесменской бухте, где он был заперт русскими эскадрами и сожжен. А рядом еще одно полотно, на котором изображены суда победоносного русского флота, возвращающиеся из Чесмы, с единственным сохранившимся от всего турецкого флота кораблем "Родос". На его мачте спущен турецкий флаг и заменен русским. Русский флот салютует победителям.

Ф. Гаккертом сначала были исполнены б картин, но потом он написал еще б, изобразив последовавшие за сожжением турецкого флота эпизоды морской войны с Турцией. Все 12 картин были помещены во вновь отделанном зале Большого дворца.

В годы Великой Отечественной войны зал был сильно разрушен, почти вся его отделка погибла. Но полотна Ф. Гаккерта были вовремя эвакуированы и сохранились.

В 1969 году завершилось восстановление зала. Мастера-реставраторы заново исполнили лепной декор, использовав сохранившиеся фрагменты старой лепки.

После реставрации, произведенной художниками Р. Сау-сеном и Б. Косенковым, картины Гаккерта вернулись на свои места.

Зал вновь обрел значение памятника доблестным русским морякам, покрывшим неувядаемой славой свои знамена.

Вместо погибшего в 1941 году плафона Л. Вернера в зале помещен плафон на мифологический сюжет из греко-троянской войны "Жертвоприношение Ифигении".

Миф рассказывает, что греки однажды снарядили корабли для похода на Трою. Но богиня Артемида прогневалась на греческого царя Агамемнона, убившего на охоте ее любимую лань, и послала встречные ветры, задержавшие корабли греков. Оракул, спрошенный жрецами, возвестил, что во искупление вины Агамемнон должен принести в жертву Артемиде свою дочь Ифигению. На плафоне изображен тот момент, когда жрец Калахас заносит нож над Ифигенией, рядом стоит ее жених греческий герой Ахилл, на руки прислужниц упала без чувств мать Ифигении Клитемнестра. Но Артемида в последний момент сжалилась над девушкой, заменив ее на жертвеннике ланью. Ифигения же стала жрицей богини в Тавриде.

Тема плафона, место действия сюжета и его аллегорический смысл не противоречат замыслу художественного решения зала. Художественные качества же его несомненны. Автором плафона, написанного в 1690 году, является известный немецкий художник Августин Тервестен Старший (1649-1711). Наряду с замечательным скульптором и архитектором А. Шлютером он был основателем Академии художеств в Берлине.

А. Тервестен написал много декоративных панно и плафонов на мифологические сюжеты. Он автор нескольких плафонов в берлинском королевском дворце Шарлоттенбург.

Работа А. Тервестена, находящаяся в Чесменском зале, была обнаружена в одном из старых особняков в Ленинграде и решением Государственной инспекции по охране памятников передана в Петергоф.

В северо-западном углу зала находится парадный бюст Екатерины II работы известного итальянского скульптора второй половины XVIII века Д. Чибеи, высеченный в Италии в Карраре.

Как и раньше, в зале много пикетных и ломберных столов и стулья русской работы первой трети XIX века, изготовленные для парадных приемов в Большом дворце.

Очень хороши две одинаковые грушевидной формы люстры. Они появились здесь в июне 1770 года. Но их света для полутемного зала было недостаточно, и в 1803 году последовало распоряжение "для постановления в ночное время свеч сверх зажигаемых в люстрах к умножению большого свету приготовить довольное число железных трубок или шендальчиков".

Из Зимнего дворца их вскоре прислали 300 штук, да и на месте было изготовлено несколько десятков этих нехитрых, но удобных осветительных приборов. Их вбивали в стены залов и ставили на карнизы окон. В Чесменском зале они опоясывают все стены по линии раздела ярусов. Стеклянные лампионы, в которых помещались свечи, - остатки многочисленных изделий подобного рода, находившихся в Большом дворце до войны и чудом уцелевшие под развалинами здания. Кроме того, в зале находятся несколько шестирожковых бронзовых золоченых бра, установленных у картин в первой четверти XIX века.

При Екатерине II Чесменский зал был местом, где обычно принимались "курьеры с привезенными турецкими завоеванными знаменами". В довоенное время здесь находился морской мундир Екатерины, напоминавший о ежегодных маневрах на заливе близ Петергофа, устраивавшихся "в воспоминание совершенного потрясения турецкого флота при Чесме и прочих викторий над Оттоманской Портой".

Чесменский зал.

Картина 'Бегство турецкого флота в Чесменкую бухту'. Художник Ф. Гаккерт. 1772 г.

Чесменский зал. Плафон 'Жертвоприношение Ифигении'. Художник А. Тервестен. 1690 г.