КОНТРАПУНКТ

Не состарилась ли «Весна» Боттичелли?

На многие явления нашей жизни в последнее время мы взглянули по-новому. Определенной переоценке подвергается и деятельность современных музеев, во многих аспектах ныне она признается консервативной. Каковы же пути преодоления косности в музейном деле? Что считать идеалом, к которому следует стремиться? Этой теме мы решили посвятить заочный «круглый стол». К участию в нем мы пригласили писателей, историков, философов, музейщиков.

Приглашенным к разговору специалистам редакция разослала вопросы, в рамках которых мы видим такую дискуссию:

1. Какое место, с Вашей точки зрения, занимает музей в культуре? Достаточно ли используются его возможности, потенциал в процессе духовного развития поколений? Если нет, то почему?

2. Предположим, что 1 января 2001 года откроется Музей общественной мысли и нравственности с тремя обязательными экспозициями - исторической, художественной и литературной (можно предположить и другие). Каким Вы представляете себе такой музей? Что из материала «текущего дня» Вы отобрали бы для экспонирования?

3. Что движет Вашим выбором - знания, вкус, интуиция, профессионализм, предвидение?

4. Наш сегодняшний интерес

1. Место музея в культуре - исходный и ключевой вопрос музееведения и один из важных вопросов культурологии. В ответе на него встречаются интересы двух наук, и от состояния обеих зависит характер этого ответа. К сожалению, музееведение у нас имеет эмпирический характер, а культурология не выработала единого представления о том, что это вообще такое - культура. Поэтому серьезные размышления на данную тему требуют предварительного формулирования того, как размышляющий понимает «культуру» и какой объем имеет для него понятие «музей».

Музей целесообразно рассматривать в многообразии всех его конкретных модификаций, к отечественной истории похож и на азарт спелеолога, рвущегося в жутковатую темноту вновь открытой пещеры. Для человека XXI века, хочется думать, не будет такого рода тайн в нынешнем нашем бытие. Не пропадет ли вместе с тайной и сам интерес?

5. Энгельс считал Торвальдсена гением, мы этого скульптора поминаем в общем ряду ваятелей, и не в первом десятке. Как быстро, по-Вашему, меняются критерии «вечного» и «сиюминутного»? Не состарилась ли «Весна» Боттичелли, а мы не заметили, привычно придыхая: «Шедевр! Шедевр!»?

Публикуя сегодня первый отклик, мы приглашаем к обсуждению затронутых проблем и посетителей музеев от научных, технических, исторических, художественных до краеведческих, то есть видеть в нем специфический при всем различии его форм ИНСТИТУТ КУЛЬТУРЫ.

Труднее определить сущность культуры - не потому, что трудна сама дефиниция, а потому, что важна не столько она, сколько ее выведение, обоснование, доказательство ее преимуществ по сравнению с другими. Я вынужден ограничиться сейчас утверждением, обосновывавшимся в ряде книг и статей, что культура охватывает весь континуум человеческой деятельности и ее предметных плодов, которые служат посредниками между деятельностью опредмечивания и деятельностью распредмечивания, если пользоваться понятиями К. Маркса; тем самым культура «начинается» в человеке, который ее творит, и «завершается» в человеке, которого она творит.

Как особая форма бытия культура имеет пространственное и временное измерения - она расстилается в социальном пространстве всечеловеческого существования и движется вместе с историческим движением общества. Тем самым культура призвана преодолеть пространственные и временные границы реального бытия индивида, включая его в жизнь современного ему человечества и в эстафету сменяющих друг друга поколений, в историю человеческого рода.

Из этих предпосылок и следует вывод, что культуре необходим специальный институт, который обеспечил бы расширение конкретно-чувственного опыта индивида за счет его приобщения и к предметному наследию, накопленному его предками и как бы лично ему предназначенному, и к опредмеченным плодам деятельности его современников, отделенных от него географически и социально. Эти задачи и призван выполнять музей.

Соответственно возможными и необходимыми оказываются три типа музеев:

Музей, представляющий то, что существует ныне за пределами доступного зрителю опыта, - типа минералогического или этнографического;

Музей, представляющий то, что существовало некогда и должно войти в опыт современного зрителя, - археологический, исторический, мемориальный; Музей, соединяющий функции «памяти культуры» и «концентрата реалий» природного и социокультурного бытия; его наиболее характерный тип - художественный музей.

Не касаясь сейчас тех последствий, которые имеет эта типология для реального функционирования музея в культуре, ограничусь определением общего для всех трех значения - приобщения индивида к культуре и опыту всего человечества, включающему опыт познания и практического овладения природой; отличие музея от других способов такого приобщения состоит в том, что предоставляемая им информация визуальна и обладает поэтому всеми преимуществами воздействия на человеческое сознание непосредственно видимого («лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» - гласит известная пословица, выражающая суть культуры XX века как «визуальной культуры»). На этой основе должны быть проведены психо­логические исследования оптимальных форм организации музейной экспозиции, сочетания зрительного ряда и вербального, комментирующего, сочетания письменных пояснений и устного рассказа экскурсовода, равно как выявление системы функций, обусловливающих эффективную работу музея: коллекционирование - хранение - реставрация - изучение - экспонирование - популяризация.

2 и 3. Ответ на эти вопросы может быть только профессиональным (наболтать можно что угодно, но кому нужна подобная игра в демократию и гласность, столь любимая сейчас нашими газетами, когда кому угодно предоставлено право судить о чем угодно?). Если какой-то профессионал «музейщик» может придумать такого рода музей и организовать его, честь ему и слава, ибо это будет истинное изобретение, подлежащее патентованию, как изобретение новой машины.

4. Интерес к прошлому никогда не пропадает по той причине, что это не только интерес к еще неизвестным фактам, но и потребность осмысления тех, что уже известны, но должны быть заново осмыслены; а это всегда зависит не только от того, что осмысливается, но и от культуры, с позиций которой это осмысление осуществляется. Так что интерес к истории исторически неутолим.

5. Современникам никогда не дано объективно оценивать творчество художников, не отделенное от них более или менее длительным расстоянием; вблизи великое может казаться малым, а малое - великим. Боттичелли ничто уже не грозит - время произнесло свой окончательный приговор. Даже Льву Толстому оказалось не под силу опровергнуть оценку творчества Шекспира, вынесенную историей. Ее суждения, как приговоры Верховного суда СССР, окончательны и обжалованию не подлежат.

М. Каган, доктор философских наук, профессор Ленинградского государственного университета