СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ДОКУМЕНТ

Вс. Мейерхольд: «Я оказался в состоянии величайшего одиночества»

Личные архивы - их судьба и сохранность по-прежнему вызывают самые серьезные опасения. Несмотря на то, что формально на них распространяется действие Закона об охране и использовании памятников истории и культуры, в действительности никаких мер по широкому изучению и защите подобного рода материалов не принимается. В зависимости от смены владельца они или распыляются, распродаются, или просто выбрасываются за ненадобностью. Специалисты, в том числе причастные к многочисленным комиссиям по наследству, не проявляют должной настойчивости в поисках возможных источников. Все еще не ликвидированы препятствия, осложняющие покупку и дарение документов, находящихся в личных архивах. Об опасности огромных утрат можно судить хотя бы по вновь обнаруженным материалам о В. Э. Мейерхольде, оказавшимся в буквальном смысле слова на свалке...

Вс. Мейерхольд. Фото 1931 год.

Находящиеся ныне в государственных хранениях документы, связанные с именем режиссера-новатора трагической судьбы, лишь благодаря счастливым случайностям избежали тотального уничтожения. Фонды музея Государственного театра им. Мейерхольда (ГОСТИМ) и его Научно-исследовательской лаборатории с риском для жизни спасла одна из бывших сотрудниц театра, забрав их с театрального двора в свою комнату в коммунальной квартире. После частичной реабилитации режиссера она передала их в ЦГТМ им. Бахрушина. Часть личного архива Мейерхольда уцелела при конфискации, потому что находилась на даче в Горенках, откуда впоследствии была вывезена С. М. Эйзенштейном на его дачу в Кратове. Секрет этой перевозки сохранялся так тщательно, что о существовании архива на чердаке жена Эйзенштейна узнала только после смерти мужа. Он был передан в ЦГАЛИ вместе с теми несколькими папками мейерхольдовских бумаг, которые Эйзенштейн рискнул держать в своей квартире на Мосфильмовской улице.

Публикуемые ниже материалы были случайно обнаружены в Москве, в подворотне одного из домов на Покровке, в июне 1985 года. Они составляют часть утраченного архива бывшего актера ГОСТИМа В. А. Громова, помогавшего Мейерхольду в режиссерской работе и преподававшего в училище при театре. Кончина В. А. Громова, а затем его жены, также в прошлом актрисы ГОСТИМа А. Д. Давыдовой, сделала принадлежавшие им бумаги бесхозными. Сохранившаяся их часть состоит из писем Мейерхольда, режиссерских заметок по спектаклю «Одна жизнь», материалов о театральных делах. Особую ценность представляют рукописные оригиналы протоколов собраний труппы ГОСТИМа на протяжении 1937 года. Из этих документов становится ясно, что на судьбу самого ГОСТИМа и его руководителя оказала влияние и позиция некоторых актеров. В итоге Мейерхольд был объявлен «антисоветским элементом» и «врагом народа»...

Одна из тетрадей, содержащая протоколы собраний труппы ГОСТИ Ate 1937 года. Так выглядят сегодня рукописные протоколы, сделанные простым карандашом много лет назад.

Текст протокола декабрьского собрания приводится с купюрами. Автором публикации расшифрованы имеющиеся в оригинале сокращения.

ПРОТОКОЛ общего собрания работников Гос. театра им. Вс. Мейерхольда по поводу статьи т. Керженцева «Чужой театр». 22 декабря 1937 года. Присутствовали 188 человек (см. лист явки)

Председателем собрания большинством голосов избирается т. Мухин (из кандидатов: Мухин, Федотов, Фенин), а секретарем - т. Громов (из кандидатов: Эйвин, Громов, Сергеев).

По желанию большинства собравшихся зачитывается статья т. Керженцева «Чужой театр» («Правда» от 17-XII-I937).

По предложению т. Сибиряка, поддержанному большинством собравшихся, первым выступает В. Э. Мейерхольд.

Собрание началось в 11.30 и закончилось в 5 часов.

Мейерхольд. Не надо «обывательского душка». Надо искать то, что верно в статье, и не придираться к тому, что неправильно. Основное: 1) нет советской пьесы и 2) срыв показа «Одной жизни». Это факты, от которых не уйдешь. Это указано правильно, и анализ правилен: я - художник, несущий тяжелый груз прошлого. И в старых постановках, которыми мы гордились, в современном свете много недостатков. Мы реформистски их подправляли, подрумянивали. Этого недостаточно. Надо было устранить схематизм, формализм, трюкачество, не вызывать зубоскальства, нужна была глубокая проработка образов, пьес, мизансцен, без упадничества, без декаданса. Пьесы надо было кардинально переработать или снять. Мы малыми дозировками пытались лечить театр. Труппу слегка пополнили (В. Мейерхольд буквально дословно повторяет обвинения, предъявленные ему автором статьи в «Правде». «Одна жизнь» - инсценировка Е. И. Габриловича по роману Н. Островского «Как закалялась сталь». ГОСТИМ работал над спектаклем в течение 1937 г., имея в виду показать премьеру к 20-летию Октября.).

И руководителю надо было серьезно перестроиться после дискуссии о формализме. Я не выступил с развернутой программой (Мысль о необходимости выступления в печати с развернутой программой ГОСТИМа высказывалась Мейерхольдом еще на собрании труппы в мае 1937 г.: «Форма - это как бы «ход» (это неотделимо от содержания). Мы отделяем только методологически. Идея должна облекаться в форму... Ученики с «мейерхольдовщиной», мне бы закрыть эксперимент. Мы изучали другие старые театры. Мы предлагали эти средства. Ими оперирует вся советская драматургия».). Мы объективно повинны в том, что рядом своих работ задержали ход советского театра к соцреализму. Надо было организовать кружки, привлечь литераторов, составить библиографию по соцреализму и т. д. Без этого нельзя решить вопрос о формализме и натурализме. Я в первую голову повинен.

Верно, что не сколотили драматургическую группу и не создали 3-летнего плана, а работали от случая к случаю и без утверждения пьесы. О драматургах я буду говорить в парторганизации. Но Вишневского(Вишневский Всеволод Витальевич (1900 - 1951) - драматург. В ГОСТИМе шла постановка его пьесы «Последний, решительный», осуществленная в 1931 г. Мейерхольд считал, что постановка имела «мобилизующее значение».) мы не привлекали достаточно. Это легкомысленно.

«Одна жизнь» - мы не организовали никаких бесед. Только ставили. Надо было создать атмосферу, читать историю гражданской войны. Нельзя было брать в отрыве. Мы не изучили особенностей творчества Островского. Ошибка Самойлова - он недостаточно глубоко изучил биографию Островского (Актер Самойлов в «Одной жизни» играл роль Павки Корчагина.). Отсюда - обреченность, отсутствие воли и оптимизма.

Поверхностно отнеслись. Оформление с формализмом. Это выпятило и натуралистические моменты. В «Наташе» («Наташа» - пьеса Л. Н. Сейфуллиной (1889 - 1954). Была поставлена в ГОСТИМе в 1937 г. Заглавную роль исполняла 3. Н. Райх.) оформление было принципиально реалистическим. Но была другая ошибка: не показано партийное руководство. Недостаточно решительно исправляли пьесу - привлечь хотя бы Панферова (Панферов Федор Иванович (1896 - 1960) - писатель. С 1931 г. главный редактор журнала «Октябрь».).

Народ и искусство - очень большая проблема. Не решим ее без Партии и Правительства. Идеологический фронт не может быть предоставлен каким-то группам и театрам. Поэтому создан Комитет, находящийся в ведении СНК.

Мы по-интеллигентски подошли: надо народ подтягивать к нашему изощренному искусству. Это неверно: молодой класс должен пройти те этапы, которые мы, интеллигенты, уже прошли. Искусство должно быть простым, понятным. Партия и Правительство взяли заботу о росте народа. Прочтите высказывания Ленина и Сталина: осваивать критически, чтобы народ постепенно воспринимал художественную продукцию, без налета мистики, символизма. В школах изучают символизм.

Там религиозные корни. См. статью В. Иванова «Две стихии символизма». Каждый материалист - атеист.

Надо преподнести рабочему классу искусство простое, ясное, без выкрутас. Статья правильно бьет по этому пункту. Верен упрек в отсутствии современных советских пьес о стране, о партии, о вожде, - значит, политический тупик.

Коллектив здоров, а руководство подгнило. Надо сохранить коллектив - дать сильного руководителя. Партийная организация не оказалась на высоте. Надо напрячься, чтобы скорее решить все вопросы. Секретарь парторганизации должен быть очень культурным. Никонов осваивает культуру со рвением.

Мы старались жить старыми успехами. Величайшая самоуспокоенность. Мы были в авангарде. Растеряли этот революционный жар. Формально проводили кампании, недостаточно энергично давали отпор реакционным и религиозным элементам.

Зажим самокритики и самовлюбленность - были, были! Каждый должен вскрывать все язвы. Прямым анализом выведем театр из тупика. Ленин: «Возьмите факты, изучите ошибки и тогда устраните их». Общественность должна была так ост­ро поставить этот вопрос. Надо было раньше, и надо нам самим поставить эти все вопросы в стенгазете, на собраниях. Мы заморозили три пьесы, которые обещали в торжественном письме т. Сталину.

Ударьте по мне, накажите. Общественность, Партия и Правительство прислушаются к нашему желанию исправиться.

Рицнер. Меня не удовлетворил доклад Мейерхольда. Нельзя говорить «мы». Ошибка о рабочем классе: он вырос и потому осудил наш театр... Сейчас у Мейерхольда отход от общественной работы. Не было статей, активности в общественной жизни. Такой театр не нужен. Мы умеем вскрывать о себе правду.

Гоарик. Я волнуюсь и потому записала (хочет читать). Надо лечить решительно, ампутировать. (Дальше говорит без записки.) Все должны говорить. Я не буду говорить о прошлом. Где же был коллектив? Почему не помог? Не заставил? А парторганизация? Огромная ошибка коллектива - он мог заставить Мейерхольда. Как коллектив мог не обить все пороги? Понимал ли Мейерхольд важность октябрьской постановки? Не выскочил. Не было настоящих помощников. Ведь пьесу читали?! Почему не сказали Мейерхольду, что пьеса плохая. Если не видели, то нас надо разогнать. Что привело к молчанию? Отсутствие идейно-творческой целеустремленности, отсутствие спайки. Только на этом основании вырастает советский коллектив. Виновата партийная организация с Мейерхольдом во главе. Парторганизация не воспитала настоящего коллектива, И местный комитет виноват - не было даже производственного сектора. Все виноваты - не один Мейерхольд, Организм заражен. Нужны жестокие лекарства. Обещаниям верить не будут. Мы в долгу перед страной. Эти статьи - последняя помощь. Надо одним взмахом встать на новую дорогу: 1 - руководство театра не справится с грузом художественных ошибок. Снять Мейерхольда с директорства и художественного руководства...

Темерин. Гоарик не права: сваливает с больной головы на здоровую. Важно, что сделал и что показал. А Мейерхольд хотел помощников. Мы не имели возможности оформиться в режиссеры. Надо вскрыть все недостатки. Недоволен выступлением Мейерхольда: опять «мы», а не «я». Сомнительно, исправится ли. Никто не растет. Тревогу били, а Мейерхольд не ответил. Почему он ненавидит, преследует людей? Он не организовал коллектив. Преследования, уходы. Надо быть искренним, любить людей. Отсюда и качества.

Уход от советской действительности. Ненормальная атмосфера - антиобщественная. Надо удивляться терпению Партии и Правительства. Что заставляло Мейерхольда так вести себя? Гнилой организм. Здесь ничего нельзя было получить, ничего хорошего. Раболепство. Надо слушать честных «врагов». Вас подвели те, кто улыбается в глаза... Мы виноваты, не разбили «атмосферу», недостаточно боролись. Мы, конечно, банкроты. Заплатами не поможешь. Такой театр не нужен: рассадник не граждан, а подхалимов. Мейерхольду надо окончательно перестроиться. Я признателен Партии и Правительству за такое большое внимание. Это правильно, своевременно, это исцелит нас.

Ремизова. Я не верю, что у Мейерхольда есть пламя в сердце, как у Данко.

Субботина. Связь с массами. Мейерхольд не прислушивается, он враждебен голосу масс. Единоначалие должно опираться на массы. Мейерхольд не предвидел. У Мейерхольда нет нежности и любви к людям. Сейчас у нас большинство - беспартийные большевики. Наш театр имеет все силы, чтобы доказать свою нужность, но Мейерхольд-человек губит человека-Мейерхольда.

Васильев (школа). Я ожидал прямой самокритики от Мейерхольда. «Лес» («Лес» А. Н. Островского; постановка осуществлена в ГОСТИМе в 1924 г. Анализируя работы театра в связи с дискуссией о формализме, Мейерхольд в мае 1937 г. отмечал: «Лес» на базе театрального фольклора - балаган, близок народу, который приходит позабавиться, отдохнуть. Здесь важны не остатки формализма, а крепкие народные формы в мизансценах. Можем сыграть по Островскому с теми же актерами замечательный спектакль».) сейчас отвратителен. Если Мейерхольд - гений, то сразу надо определять дрянность пьес «Наташа» и «Одна жизнь»... Не послать ли Мейерхольда к Станиславскому на уроки: он 4 пьесы провалил. Нет заботы о школе. Что посеешь: заслужили приказ о закрытии. Мейерхольд должен остаться только режиссером.

Абдулов. Согласен с Темериным, Субботиной, Васильевым. Меня поразила организация производства. Нет дисциплины. Работает 1 человек. Где помощники? Нет репертуара. «Наташу» в бреду или запое взяли. Задержка со «Сталью» - ошибка. Семейственность в репетициях («Наташа»). Мы в подвале с Завадским (Завадский Юрий Александрович (1894 - 1977) - режиссер, актер, народный артист СССР. В 1924 - 1936 гг. руководитель основанной им студии, в 1932 - 1935 гг. возглавлял Театр Красной Армии.) работали. Сейчас растерянность. Надо временно отойти. Надо было анализировать свои ошибки. Излечима ли болезнь? Сомневаюсь - надо совершенно новый театр. Да, надо закрыть.

Громов. Самое катастрофичное в жизни ГОСТИМа - это беспорядок в работе, бесплановость. О планах очень много говорилось, но ничего почти не осуществлялось. Или начатая работа вдруг прекращалась и на место ее становилась другая пьеса, неожиданная, не увлекавшая коллектив по-настоящему. Так нередко погибали творческие ожидания, надежды, мечты. За немногие годы, проведенные мною здесь, эта бесплановость работы часто дезориентировала меня. А то, что случилось теперь, - это урок, тяжкий, трагический.

Михаилов. Признаю статью. Я часто поддакивал Мейерхольду. Он оторвался от масс. Помогите разобраться в реализме и формализме. Брали и не доделывали пьес. Греков изучали, а своей действительности не изучали. Мы демобилизовались.

Канышкин. Ошибки Мейерхольда - это не преступление, а ошибки изобретателя. Надо всыпать руководству за ошибки, но дать Мейерхольду возможность обыграть новое здание. И тогда скажем: вы устарели, дайте место молодежи.

Мологин. Я был оптимистом. Стал пессимистом. На активе я ставил вопрос: быть или не быть? Теперь уже острее вопрос. Я окунут в бочку дегтя. Ремизова упала в обморок. Я буду говорить не с закрытыми глазами и от всего сердца. О ком говорят (чужой, антинародный театр) - о нас, которые были авангардом, революционным театром. Мы имели революционное знамя от Московского гарнизона, шахтеров, народов Узбекистана, Казахстана. Театр стал противоположным: ничего не отображаем, замкнулись от действительности. Печальная статистика: за 17 лет 23 постановки, из них 16 советско-революционного репертуара. Но что это значит? Мы всегда были демагогами. Да, театр старался быть советско-революционным. Процент советских пьес падал. После встряски поднялся (28-30 гг. - Маяковский). Последние 4 года - как жила страна и мы? Мы не только слепы и отсталы - мы преступники. Да, у нас плохое помещение, но ведь поставили же «Даму с камелиями», «Кречинского», Чехова («Дама с камелиями» А. Дюма-сына; постановка была осуществлена в 1934 г.; музыка В. Я. Шебалина. В майском выступлении Мейерхольд оправдывал выбор пьесы отношением к ней В. И. Ленина: «Слезы Владимира Ильича. - Его волновала тема: мужчины эксплуатируют женщину». Спектакль по пьесе А. В. Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского»; по­становка 1933 г. «Чеховский спектакль» под названием «33 обморока» включал три одноактные пьесы А. П. Чехова - «Медведь», «Юбилей» и «Предложение». Из статьи П. Керженцева: «...простые и ясные водевили Чехова, этого величайшего реалиста русской сцены, превращались в «33 обморока», в произведение, где за левацкими трюками и фортелями совершенно исчезал смысл прекрасного чеховского текста».), - а почему не советские пьесы? Потому что мы оторвались от великолепной действительности. Преступно несерьезно относимся к этой проблеме. Не только самотек, но и очковтирательство. Поэтому - мат. Мы прозябали, скакали. Всегда были блестящие перспективы при опубликовании промфинплана. Втирали очки. Луначарский сказал: так работать нельзя. Ваши темпы отстают. Цитата из речи т. Сталина на 17-м съезде: два типа работников: а) «вельможи» и б) «болтуны» (линия есть, работы не видно). Мы банкроты - и финансово, и по форме, и по существу. Мы получим по заслугам. Постановление не поразит нас, как тот позор, в который мы погружены. Слова Маркса: абстрактная единичность не может светить в бытие. «Мы» - это коллектив, не надо прятаться в кусты, виноваты и руководство и партийная организация. Мы прибеднялись. Мейерхольд не шел рядом. Я призывал бить Мейерхольда в его же интересах. Мы били на активе, но это не помогло, Мейерхольд не изменился. Что делать?.. Один золотой фонд - «Дама с камелиями», это позор! Надо повесить вывеску - это Театр имени «Дамы с камелиями». Мы хотим работать в советско-революционном театре против фашизма. Пьесы о советской женщине, любви и нашей прекрасной родине...

Исаев. Мейерхольд не умеет делать политических выводов. Слова говорит, а получается по-обывательски. Поэтому нет советских спектаклей. Почему партийная организация не руководила Мейерхольдом? Недостаточной была работа партийной организации. Надо было запретить «Наташу». Если театр наш не справился с задачами, его надо закрыть.

Кудлай. Мейерхольд давно перестал себя подковывать. Отсюда искажения и искривления. Неразбериха: у партии не поднимется рука. Что же, вопрос поставлен необдуманно? Да, такой театр не нужен... Мейерхольд не анализировал своего прошлого. Реформы ничего не изменят. Я почему-то чувствую, что у Мейерхольда нет настоящего осознания ошибок.

Козиков. Мейерхольд избегал, почти саботировал постановку современных пьес. Мейерхольд всегда искал своих врагов, выдумывал их. Теперь остался один враг - он сам. Мы давно уже свернули с дороги. Театр сам себя закрывает. Лечить нельзя. Нужна операция.

Твердынская. Минусы в работе зачеркивали плюсы. Привлекались непонятные работники: Гладков (Гладков Александр Константинович (1912 - 1976) - писатель, драматург, автор пьес «Давным-давно», «Бессмертный». Начинал как журналист. В течение пяти лет работал в ГОСТИМе литконсультантом, сотрудником Научно-исследовательской лаборатории и преподавателем театрального училища. В дальнейшем был заведующим литчастью Студии Н. П. Хмелева и сотрудником Студии А. Н. Арбузова.). И в режиссуре тоже... Театр закономерно оказался чужим.

Серебренникова. Оставить Мейерхольда худруком - значит оставить все как было. Он не воспитывал актера, молодняка. Согласна с Темериным. Мейерхольд не любил человека. Самое страшное - нетерпимость... Можем работать и с другим режиссером, потому что сильный коллектив, сильные актеры. Надо просить снять Мейерхольда с поста художественного руководителя и директора. Попробуем сами - мне кажется, мы можем. У нас есть Майоров, есть молодняк.

Мартинсон. Оценка своевременная и правильная. Мейерхольд подмял под себя коллектив, задавил волю коллектива. Мейерхольда не интересует ансамбль и актер. Для него артист - марионетка и исполнитель мизансцен. Отсюда отсутствие образа. Вся система Мейерхольда построена на отрицании внутреннего оправдания. Формализм не сцепливается с советской действительностью. Поэтому отход от советской тематики. Кадры не воспитываются. Как по такой системе сыграть царя Федора и Анну Каренину? Станиславский писал: мы не нанимали актеров, а коллекционировали, выращивали. О себе: я формалист. Пришел сюда, чтобы сбросить с себя этот деготь. Товарищи не критиковали себя, а только Мейерхольда. Актерам тоже надо излечиваться. Разве наша индустрия строится на одиночках?

Сергеев. Мейерхольд не терпит и членов партии: Шолмова, Ратнера, Бас ил она, Лункина. Взлет театра был случаен, а падение не случайно. Зинаида Николаевна сняла вариант Рафаловича. Всегда мотивация: насчет «Бориса Годунова» - сцена не позволяет. Также с Рафаловичем. Мейерхольд не чувствует своих ошибок - не может быть худруком. Горький о формализме: это искусство - жульничество.

Майоров. Крах ясен. Ошибки вскрыты. Ушел от действительности. «Наташу» ставили, в деревню не ездили. Дело в мировоззрении - идеалистически - индивидуалистическое мировоззрение, ошибочное. Не признал ошибок (на дискуссии о формализме). Мейерхольд автор всему - субъективное представление. Свой блеск показывает, а не служит советскому народу, социализму. Мейерхольд тормозит приход молодых художников к реализму. Ошибки эти и мне мешают. Заразительное искусство Мейерхольда вредно. Я пришел, так как верил и хотел помочь. Поближе к действительности, увидеть людей, производство в нашей стране.

На репетиции - Сибиряк говорит одну фразу - кадры не растут. Мейерхольд не умеет показывать процесса в человеке. Такой театр не нужен, тормозит, вреден. И в Мейерхольде и в коллективе большие ошибки. Ответственность художника перед своим народом. Молодой рабочий класс разберется во всем - это сильный класс.

Снежницкий. Я из молодого поколения. Всегда слышал, что Мейерхольд и Станиславский - две вершины театрального мастерства. Люблю Мейерхольда, но критика правильная. Надо резко изменить что-то в коллективе. Творчество Мейерхольда выходит за пределы Союза. Мейерхольд и коллектив должны просить о сохранении существования театра, чтобы исправить свои ошибки. Я верю, что Мейерхольд искренно подходит к своим ошибкам. Театр выйдет из тупика. Театр нужен. Цель: не умереть, а победить, за родину.

Никонов. Мейерхольд не понял колоссальных обвинений. Много лет его предупреждали. Театр, руководимый им, не нужен. Я пошел добровольно, старался помочь, разгрузить Мейерхольда. Указывали на ошибки - он не исправлялся. Может быть, он считает, что он все понимает лучше, чем все остальные... Мейерхольду надо понять, что речь идет не об Островском, а обо всем его творчестве. Ему надо раскритиковать все свои ошибки и прийти в советский театр принципиально другим Мейерхольдом.

Равенских. Нечестно сказать, что весь путь Мейерхольда - жульничество. Я бросил все в Ленинграде. Я многому учился от обратного, но все-таки я вырос. Одного факта достаточно, что не приготовили спектакля. Упрек Старковскому (на весеннем активе). Не верю в ваше перерождение. Коллектив нужен без Старковского, Зайчикова. Подхалим-дурак хуже ста врагов. Рицнер - коммунист, но подхалим. (Рицнер с места: «Ты подхалимничал Мейерхольду на партячейке!»). Я тоже попал в атмосферу лени, расхлябанности. Я предупреждал при открытии Комитета, при закрытии МХАТ-2. Самокритика зажималась и Мейерхольдом и Кудлаем. Старые спектакли убивают зрителя. В новых спектаклях актеры работают вяло. Все надо строить заново. Ядро есть.

Боголюбов. Я не ушел, потому что многому здесь научился. Я с Мейерхольдом создавал большевиков на сцене. Мейерхольд может, но не хочет. Я ждал и верил. Удовлетворяясь на стороне (т. е. в кино), я был в пассиве. Надо пятно смывать. Все смотрят на нас. Предупреждал на читке (бились за ваше будущее - создайте Магнитогорск искусства). Открытые репетиции: он себя показывал себе как актера. Не признавать свои ошибки важно, а как будем жить дальше. Это не бессилие, а вредительство. Зря прервали работу над вариантом Рафаловича. Любили Островского и извратили его. Вывод: вместе работать нельзя.

Мухин. Статьи «Правды». Выступление на дискуссии о формализме. Разошлись с Керженцевым. Надо от­ветить всей стране. Мейерхольд не проводит решений партии... Да, мы заняли гнилую позицию, размазывали. Мы - не советский театр. Материал подвел Мейерхольда. Такой театр не нужен... Порка заставит измениться. Позвольте нам смыть пятно. Интеллигенты, которые хотят строить вместе с Правительством.

Гринберг. Театр Мейерхольда начал с революционной романтики и социальной буффонады и кончил слезливой мелодрамой. Мейерхольд не может или не хочет? Если не хочет, тогда административные меры, хорошие слова, слезы с речами. Нет, дело в идеологических причинах - не организационная сторона мешает. Станиславский искал правильных путей и потому нашел Немировича-Данченко. Мейерхольд оказался в плену субъективизма, индивидуализма - это идеалистическая концепция (цитата Ленина об идеализме, об абсолюте, оторванности от земли). Гениальность кончается там, где начинается разрыв с действительностью. О молодом классе (цитирует стенограмму). Мы не хотим и не должны проходить все этапы, пройденные интеллигенцией.

...Здесь разрыв между действительностью и мировоззрением Мейерхольда. Чуждые, антипартийные высказывания.

...Приговор театр сам себе сделал, остается маленькая формальность. Такие моменты:

1) слияние - чтоб минус на минус дал плюс;

2) распределить по другим театрам;

3) решительная констатация факта. История театра имени Мейерхольда. Создать совершенно новый театр, с новым руководством. Вопрос о судьбе Мейерхольда надо решать совершенно отдельно. Коллектив признает решение руководящих инстанций.

Мейерхольд (после перерыва). (Начал в 1 час 50 минут.) Сначала о народе и искусстве: задел слишком глубокую тему, скомкал во времени. Получилась неверная, неуклюжая форма. И представитель из «Известий» не уяснил себе моей мысли. Я выступлю в печати развернуто по этой теме, которая серьезна, важна и нужна. Я хотел сказать, что надо остерегаться, чтобы не навязать народу ядов декаданса. В живописи: устраиваются выставки Репина, Сурикова, Серова и не показывают Врубеля, Чурляниса. Если бы Врубеля показывали, нужен был бы арсенал объяснений. Лучше временно отодвинуть.

Гринберг верно привел Шекспира, а Вагнера мы не даем, вредно было бы показать Парсифаля. Не нужно народу показывать такие произведения, которые портили бы его вкус и отравляли бы его мистикой, символизмом и т. д. Мысль об этапах интеллигенции - неверная. Правильно сказал т. Ленин о статье Суханова (о цивилизации). Есть два рода интеллигенции: одна вошла в триаду, другую отбросили. Интеллигенция ведь перестраивалась, чтобы включиться в триаду. Я говорил о простоте, а не об упрощенстве. Моя борьба с РАППом (РАПП - Российская ассоциация пролетарских писателей. Литературно-политическая и творческая организация, возникшая в 1925 г. под названием ВАПП - Всероссийская ассоциация пролетарских писателей. В руководстве РАППОМ принимали участие Авербах, Либединский, Киршон, Фадеев, Ермилов, Ставский, Панферов. Секретарем и организатором Московского отделения был Фурманов.): они стремились навязать народу схематическое и примитивное. Я к примитиву не призывал. Формализмом занимались художники с тяжелым грузом прошлого. Символизм, экспрессионизм, акмеизм, футуризм - сугубо отрицательные черты этих школ мы принесли с собой, особенно символизм, его корни в религии, в богоискательстве. Условный театр, который я пропагандировал, нес эти черты. Я вел большую работу над собой. Перечитывал высказывания товарищей, с которыми пришел к революции, - А. Блок, В. Брюсов, В.Маяковский. Сначала о Блоке... Его статья: не нужно давать сложностей, требующих напряжения. Насилие над воображением. Надо формализм сбрасывать, чтобы освободить воображение зрителя, чтобы он мог сосредоточиться на внутренней идее, на существе произведения. Дополнять «искусство» к искусству.

В. Брюсов был с нами, а Вячеслав Иванов - против нас; А. Белый - сначала половинчато, а с каж­дым годом все больше с нами.

Еще о простоте: она бывает разная - у Тургенева или у Гоголя. Надо перечитывать, углубляться в Го­голя. Не совсем прост и Пушкин.

С некоторой травмой выхожу на сегодняшнее собрание. Травма не от указаний партии и правительства, а от некоторых высказываний. От фактов не уйдешь. Что заслужил, то и получай. Я не игнорирую выступлений. Критику принимаю целиком. Я оказался в полном разрыве, в состоянии величайшего одиночества. В этом состоянии надо побыть. На партийном собрании я один голосовал за снятие меня с руководства и директорства (На общем собрании театра 29 мая 1937 г. Мейерхольд сказал: «Заявляю: хочу снять директорство. Не хочу быть художественным руководителем. Найдем товарища или художественную коллегию. Оставляю за собой ответственность за постановку к 20-й годовщине. Выйдем из тупика».). В руках худрука идеологический фронт: репертуар, расстановка сил (иначе искажения в ролях, в пьесе).

Почему не было советских пьес? Попытки, разговоры с драматургами были. Но пьес не было, а возникали другие - стихийно. Мы перегнули палку (в борьбе против РАППа и авербаховщины). Мы перешли в мир несбыточных мечтаний, какую-то особенную, замечательную пьесу ждали. Это ошибка. Не надо было ждать Шекспира. Другие театры брали среднюю пьесу, а напряжением добивались нужного спектакля. Мы все судили с точки зрения слишком больших литературных вкусов. А надо было отзываться на насущные потребности зала (оборонная, колхозная пьеса). И прозевали действительность. Я не мобилизовал вас. Была же удача с «Последним, решительным» - два зайца: удар по Большому театру, второе - поднимали зрительный зал на защиту родины. Большой театр переключился, а сами мы в позоре, И я первый в ответе. Я не из такой породы людей, которые бьют себя в грудь (как Охлопков, Эйзенштейн (Охлопков Николай Павлович (1900 - 1967) - режиссер, актер, народный артист СССР. С 1923 г. работал в ГОСТИМе. В 1930 - 1937 гг. художественный руководитель Реалистического театра. Эйзенштейн Сергей Михайлович (1898 - 1948) - режиссер, художник, теоретик кино, один из основоположников советской кинематографии. В 1921 - 1922 гг. учился в Государственных высших режиссерских мастерских под руководством Мейерхольда. С 1924 г. работал в кино.)). Я убежден, что через 2-3-5 лет работы над собой окажусь Советской стране нужен. Это не самоуверенность. Я эту силу обретаю, так как состою в партии. Я пересмотрю в себе все капиталистические яды, а не только свою систему и вопросы формализма.

В 1926 году я был у Горького в Сорренто, говорил о нужности его пьес и просил дать пьесу для нашего театра. Когда Горький приехал в Москву, между мной и им встала авербаховская группа. Крючков - агент Авербаха. Они ссорили меня с Алексеем Максимовичем. Не дали новой пьесы, не пускали Горького в наш театр. Когда драматург не хочет, трудновато ставить его пьесу, хотя бы «На дне».

Товарищи всегда не удовлетворяются моим выступлением. Сорок лет ошибался - трудно развернуто выступить. Я займусь этим в своем «одиночестве», составлю всеуничтожающий документ в адрес всех своих ошибок. Возьму несколько наиболее ударных моментов:

1 - репертуар - «Выстрел», пьеса Третьякова («Выстрел» - пьеса А. И. Безыменского; была поставлена в ГОСТИМе в 1929 г. Мейерхольд дорожил этим спектаклем и в мае 1937 г. говорил о его переделке. Вместе с тем статья в «Правде» дает пьесе совершенно однозначную оценку: «Выстрел» Безыменского был проникнут троцкистской концепцией. Партийная ячейка показывалась как бюрократическая организация, состоящая из тупых мещан». Связь с Троцким, в глазах автора статьи, несомненно выявлялась тем, что именно Л. Д. Троцким было написано предисловие к книге А. Безыменского «Как пахнет жизнь», изданной в 1924 г. Третьяков Сергей Михайлович (1892 - 1939) - писатель, драматург. Один из теоретиков Лефа. Входил в группу московских эгофутуристов и в литературную группу «Творчество». В ГОСТИМе были осуществлены постановки пьес С. М. Третьякова «Земля дыбом» (1923) и «Рычи, Китай» (1926). В течение 1928 - 1930 гг. шла работа над постановкой пьесы «Хочу ребенка» в оформлении Эля Лисицкого. По поводу сотрудничества театра с драматургом П. Керженцев писал: «Присяжными поставщиками В. Мейерхольда оказались господа Эрдман, Третьяков и др. Мейерхольд хвастал, что он поставит еще пьесы теперь разоблаченного шпиона Бруно Ясенского, исключенного из Союза писателей поэта Корнилова и тому подобных господ». Спектакль «Земля дыбом», представлявший вторую начиная с основания ГОСТИМа постановку, был обвинен в том, что первоначально посвящался Троцкому, хотя в действительности он посвящался Красной Армии и первому ее наркому. По этому поводу Мейерхольду уже пришлось давать объяснения в мае 1937 г. Наконец, о третьей работе С. М. Третьякова в статье говорилось: «Мейерхольд в течение ряда лет упорно добивался постановки пьесы «Хочу ребенка» врага народа Третьякова, которая являлась вражеской клеветой на советскую семью».). Тогда было немного пьес. Безыменский тогда печатался. Я всегда тянулся к пьесам в стихах, чтобы бороться с отсебятинами. Я на корректировочных репетициях вытравлял политические ошибки. (Даже встал с Безыменским в конфликт.) Только теперь я понимаю, чего он боялся. После «Выстрела» и «Рычи, Китай» мы отчитывались перед райкомом. Было дано указание продолжать работать в этом духе. Пьесе «Мандат» общественность дала такую оценку: разоблачить роль мещанина («Мандат» - пьеса Н. Р. Эрдмана; была поставлена в ГОСТИМе в 1925 г.). Затем эта пьеса сошла на нет, сделав свое дело. Горький о «Самоубийце» дал положительный отзыв (Постановка пьесы Н. Р. Эрдмана «Самоубийца» была осуществлена ГОСТИМом в 1930 г. Как указывалось в статье «Чужой театр», пьеса «защищала права мещанина на существование и выражала протест против диктатуры пролетариата». «Характерно, - писал далее П. Керженцев, - что во время обсуждения этой последней пьесы В. Мейерхольд утверждал, что пьеса «сугубо актуальная», а одна из ведущих работниц театра (3. Н. Райх. - Н. М.), защищая пьесу, сделала заявление о пятилетке в явно антисоветском духе. Пьеса рассматривалась рядом работников театра, очевидно, как определенное политическое выступление против линии партии, как вражеская вылазка».). Увидев нашу холодность, автор отдал ее вахтанговцам и МХАТу. Три акта мы показали ЦК - были Каганович, Постышев, Стецкий. Каганович сказал: не надо работать над этой пьесой. «Рычи, Китай» имел колоссальный резонанс. Это мимикрия чудовищного негодяя. Может быть, в Межрабпоме были враги, и они из-за «Рычи, Китай» прекратили наше шествие по Европе. (В Кельне, на стадионе, после спектакля зрители пели «Интернационал».) В Париже запретили революционные спектакли. «Список благодеяний» актуально рассказывал о колеблющемся интеллигенте («Список благодеяний», спектакль по пьесе Ю. К. Олеши (1899 - 1960), был поставлен ГОСТИМом в 1931 г. и вызвал особенно острые нападки: «Список благодеяний» ниже возможностей талантов и Мейерхольда и Олеши. Отсюда разочарование зрителя, не получившего от автора доказательств его полного идейного перевооружения, а от режиссера - политически четкой, классово устремленной работы» (Я. Гринвальд, «Труд», 11 июня 1931 г.). «Список благодеяний» ни в какой мере не путь для мейерхольдовского театра. Через преодоление этой ошибки, через отрицание «Списка благодеяний» Мейерхольд может стать на путь создания спектакля, который был бы в состоянии вернуть театру имени Мейерхольда имя застрельщика театрального Октября» (С. Цимбал, «Смена», 17 октября 1931 г.). Тем не менее в 1933 г. предполагалось, что Мейерхольд осуществит новую постановку той же пьесы в Государственном тбилисском русском драматическом театре, с 3. Н. Райх в главной роли.). «Вступление» - недооцененный спектакль (замалчивали, а «Интервенцию» приветствовали). После просмотра НКВД вычеркивали острые характеристики и перенос в другую страну. А потом (после переворота) все разрешили.

С 1933 года начинается ослабление. Но количество связей большое. Ошибка и в том, что не привлек мощного завлита. Раньше был Маяковский. Боялся рапповцев. За четыре года: «Дама», Чехов, «Горе» («Горе уму» - спектакль по комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума» был поставлен в ГОСТИМе в 1928 г. Горячо защищая в мае 1937 г. эту постановку, Мейерхольд отмечал: «В 35-м году пересмотр «Горе уму», заострение борьбы Фамусова и Чацкого», Статья «Чужой театр» утверждала: «Горе уму» благодаря трюкачеству потеряло всю свою политическую заостренность против царского бюрократического строя».), «Наташа» и «Одна жизнь», «Клоп» - Февральский не довел дело до конца («Клоп» В. В. Маяковского был поставлен ГОСТИМом в 1929 г. в оформлении Кукрыниксов и Александра Родченко и с музыкой Д. Шостаковича. А. В. Февральский - литконсультант ГОСТИМа.). Еще надо упомянуть «Пиковую даму» (Опера П. И. Чайковского «Пиковая дама» по специально написанному либретто Валентина Стенича была поставлена Мейерхольдом в ленинградском Малом оперном театре в 1935 г.) в Ленинграде.

«Свадьба Кречинского» и «Дама с камелиями» - реалистичны. Элементы реализма были и раньше; последний эпизод «Последнего, решительного» или «Кармен», хотя павильон был условный. Утверждаю; хотя в оформлении мы держались за конструктивизм, но в работе с актерами я всегда стоял на реалистических ногах. «Великодушный рогоносец» был типично условным спектаклем, но вся трактовка ролей была глубоко реалистична в смысле переживаний. Мышление образами было реалистичное. «Смерть Тарелкина» - это «брэд» (оформление Родченко и костюмы Степановой) («Смерть Тарелкина» - пьеса A. В. Сухово-Кобылина; была поставлена в ГОСТИМе в декорациях А. М. Родченко (1891 - 1956) и с костюмами B. Ф. Степановой (1894 - 1958).), но роли были сделаны реалистично. Я спокоен за вас в этом смысле. Глубоко убежден: будете крепкими советскими гражданами в советском театре на основе соцреализма.

Вред - я экспериментировал на глазах у зрителей. НЕ СЛЕДУЕТ! Об этом и Комиссаржевская (Комиссаржевская Вера Федоровна (1864 - 1910) - замечательная русская драматическая актриса. В созданном ею театре Мейерхольд недолгое время работал.) и я сам говорили. Я не мог избежать этого. Я, конечно, затормозил ход советского театра к соцреализму. Объективно сказать: мы тормозили. Надо было оформить актера реалистически. Вздор, что Станиславский и Мейерхольд - антиподы. Мы дополняем друг друга. Константин Сергеевич отказался от многого, что взял у мейнингенцев (Мейнингенцы - театр, возникший в немецком городе Мейнингене (1874 - 1890) и оказавший значительное влияние на развитие главным образом режиссерского мастерства. Его руководителем был режиссер Людвиг Кронек.), а я взял многое у Константина Сергеевича. Три часа летом разговаривали - нет крупных принципиальных расхождений. Я, уходя от вас, не умираю, но оживаю для человечества. Если не сумею принять все 100%, я не «не хочу», а «не могу» еще. Сценическое искусство - это дело очень трудное. Я все еще многого не знаю. Я оторван от западных рабочих театров. Во Франции я сблизился с авангардными театрами. В Праге - Бурьен (Буриан Эдмунд (р. 1878) - один из руководителей коммунистического движения в Моравии. Журналист, член Исполкома Коминтерна (с 1923 г.).), член партии. На это нужно дать много времени. Почему показ Мейерхольда часто не передавался актеру? Я увлечен композицией, а актеру надо не только показать, но и рассказать всю внутреннюю суть. Часто были быстрые темпы (кроме «Ревизора» (Постановка комедии Н. В. Гоголя «Ревизор» была осуществлена ГОСТИМом в 1926 г. и вызвала оживленнейшие дебаты в театральных кругах. Большое место заняла в выпущенном в 1927 г. сборнике «Гоголь и Мейерхольд», где, в частности, была напечатана статья Михаила Чехова «Постановка «Ревизора» в театре имени В. Э. Мейерхольда». В мае 1937 г. сам постановщик говорит: «В оформлении загибы, но образы и сценические ситуации ярко показывают старую николаевскую эпоху». В декабре тоже года «Правда: пишет: «Ревизор» трактовался не в стиле реалистического театра, а в духе мистической книги «Гоголь и черт».)). Это не принцип в моей системе, а обстоятельства.

Работая над «Борисом Годуновым», обследовали внутренний мир на базе исторической действительности, чтобы овладеть образом. Раньше мы увлекались движением, а с «Ревизора» стал необходимым культ слова. (Ив школе сначала движение, а потом чтецы.) Чеховские водевили и «Горе уму», «Медведя» легко исправить, сняв романс. Но «Юбилей» и «Предложение» - это экспериментальный театр на формальной основе. (Микеланджело никому не показывал эскизов.) Я хотел пересмотреть целый ряд вопросов. Я киплю этим.

Идеальный выход: создать маленькую лабораторию, закрытую, для специалистов. Так было у нас на открытых репетициях. Но было бы хорошо, если бы меня останавливали. (В. А. Громов с места: «Кто? Присутствующие своими вопросами?») В Америке есть такие лаборатории.

«Горе уму» исправлялось: выпал биллиард, кабачок, сцена с шалями. «Наташа» и «Одна жизнь» - не были запрещены (Ставский сказал, что «Наташа» разрешена). За «Одну жизнь» поздно взялись. Нельзя было обещать. Это переоценка своих возможностей.

Я не говорю о политических ошибках. Я буду отчитываться в парторганизации. Я просмотрел политические ошибки в «Одной жизни». Я был слишком загружен. В «Земле дыбом» потом исправлялись политические ошибки.

Об отношении к человеку... К кому я плохо относился? Назовите фамилии, кого я угнетал! Говорят, что я не выполнил предложения актива. Я возвращал актеров, усилил труппу, пригласил Майорова. О реорганизации производства - а что сделал Егоров для организации производства? Во МХАТе Александров был хозяином всего производства.

Каждый в отдельности не говорил о своих недостатках. Я за всех не могу отвечать. Просмотрите себя. Нет ли лодырей? Темерин много правды сказал, а о себе не сказал, что было безобразие в Г. У., где он говорил, что публика требует деньги обратно. Это я привожу как пример, чтобы не быть голословным. Свердлин не мог сразу привыкнуть после Ильинского (в роли Аркашки в «Лесе». - Н. М.).

Всякий художник влюбляется. Микеланджело тащил мрамор. Не надо стоять на мещанской точке зрения. Я люблю Зинаиду Николаевну как артистку (за «Даму с камелиями»). Не путайте моих отношений к ней как к другу и жене - и как к актрисе. Влюблен я и в Самойлова в роли Федора (в «Наташе» Л. Сейфуллиной. - Н. М.). У Самойлова - данные, великое качество мочаловской вспышки.

Скептицизм был у товарищей. Это - первый зародыш контрреволюции. В стенгазете о «Наташе» помещены были закулисные реплики Зинаиды Николаевны, подслушанные редактором, а принципиальных статей не было. Покончите с этим скептицизмом. Преступно так ставить вопрос, что «Наташа» выбрана для Зинаиды Николаевны. И. В. Сталин дал Сейфуллиной толчок к пьесе о женщине. Наташа - не главная роль (Фетинья лучше).

Почему мне тонувшему, никто не протянул руку? Учитывать надо было мою утомляемость, возраст. Значит, те, кто не помогал, скептики, стадо, вредители. Вот я и несу неудовольствие со стороны Правительства и Партии.

В ответ на слова Громова, что был «рог изобилия предложений и отсюда срыв. Как выросло стахановское движение? Оно возникло не по указанию. И у нас сами бригады должны были проявить инициативу. Сергеев сделал неверное сообщение. Вопрос о директорстве ставился не в райкоме, а у Белиловского. Я хотел сохранить Никонова (он много работал и как директор и по монтировке). Я не ехал в Ростов, чтобы не слили с Завадским и не убрали Никонова.

Уход Шолмова и Басилова разбирался в бюро райкома. Не будет толка от грызни (по поводу плехановской позиции у Мейерхольда). Я не могу исчерпать всех тем. Выступлю в печати. Отдохну от травмы. Подбрасывайте мне записки с вопросами. Это для страны, для всей общественности...

Я пришел из-за выступления т. Канышкина (с оговоркой Кудлая). Право на изобретение. Слова Олеши: «Рабочий, только теперь я понимаю твою мудрость, твое лицо, обращенное к светлому небу науки!»

Председателю общих собраний работников Гос. Театра им. Вс. Мейерхольда (22, 23, 25 декабря с. г.) - т. М. Г. Мухину - копия Предместкома т. В. Ф. Пшенину. Секретарь собраний В. Громов (Резолюция общего собрания труппы, обсуждавшаяся на протяжении целого дня - 27 декабря 1937 г., - потребовала снятия В. Э. Мейерхольда со всех постов и закрытия ГОСТИМа как театра чуждого искусству соцреализма. В 1938 г. ГОСТИМ был закрыт.).

Публикация подготовлена кандидатом искусствоведения Н. МОЛЕВОЙ

ОТ РЕДАКЦИИ: После публикации материалы из архива В. А. Громова, входящие в личный архив Н. М. Молевой, будут переданы на вечное хранение в Государственный Центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина.

А. П. Чехова цитаты и афоризмы о смысле жизни.